segels | Полина Осетинская "Прощай, грусть"

Очень грустная книжка…

Наполненное-переполненное детство, которое нельзя назвать счастливым. Спасает лишь ощущение музыки, о которой написано на каждой странице.
...играть Скрябина – все равно что складывать мозаику из порывов ветра.
Мне было трудно читать, зная, что написанное – автобиографическая история, рассказанная молодой женщиной. Воспоминания о детских годах, которые были сложены на плаху - не славе, не деньгам, и даже не музыке, а вундеркиндству.
Хотите знать, как воспитать вундеркинда?
Вскоре после начала учебного года отец забрал меня жить к себе, - после этих слов начинается жесткая эпопея, когда день расписан по минутам, а игра на рояле перемежается физическими нагрузками. Вот один день шестилетней Полины:
«ПОЛИНА, день 2-ой
1. Послушать кассету: инвенции Моцарта.
2. 15 минут: упражнения, как 1-ый день.
3. Два этюда: по два раза – медленно и средне.
4. 1-ый вальс: по 1 разу отдельными, 3 раза вместе. Кисть! Тщательно следить за оттенками! Дышать!
5. перерыв: под музыку посидеть, попрыгать, 25 раз высоко поднимая колени, подышать, понакло-няться.
6. Болезнь Куклы: по 2 раза отдельно – по нотам! 2 – вместе, медленно.
7. Два этюда: по одному разу очень быстро: освободить руки всеми способами: поднять их 100 раз и бросить.
8. Послушать 4-ую инвенцию: попить воды.
9. Очень собранно: по 2 раза отдельными, и собравшись изо всех сил – сыграть 3 раза в среднем темпе, слушая и добиваясь выполнения всех лиг и фраз.
10. То же самое: 8-ая инвенция: все в СРЕДНЕМ ТЕМПЕ!
11. Перерыв 5 минут: вода, дыхание, прыжки.
12. К ЭЛИЗЕ: очень медленно, с начала до конца, добиваясь легато и ровности – 2 раза: потом поработать над местами пассажными, добиваясь легато, следя за БОЛЬШИМ ПАЛЬЦЕМ, отрабатывая, если нужно, высоко поднятыми пальцами: отрабатывать аккорды, НАЖИМАЯ, а не кидая, но очень быстро поднимая руку вверх: и 1 раз слушая саму себя, добиваясь красоты и легкости.
13. Перерыв 5 минут. Упражнения – и слушать музыку.
14. РОНДО: по 2 раза отдельными – очень БЫСТРО: и 3 раза вместе: медленно, быстро – и в среднем темпе, следить, чтобы рука не опускалась и не продавливала клавишу: ЛИГИ!
15. 10-ую МИМОЛЕТНОСТЬ: по 3 раза отдельными руками, запоминая: 3 раза вместе, останавливаясь, если не выполнены оттенки – и в других вещах так!
16. 5 минут: 5 нот и трели: освободить руку, поразгибаться.
Далее нагрузки возрастали. Но это, поверьте, не самое страшное… Дисциплина и труд – это всё же не насилие над душой. Но рядом отец, который «обладал сильнейшим даром убеждения со сверхъестественным напором, и мог буквально загипнотизировать/зомбировать оппонента» , он полон решимости воспитать вундеркинда, и для него все средства хороши. Читать про эти шесть лет, которые провела Полина с отцом, тяжело. Мне даже казалось, что это никогда не кончится. Но побег произошел: «Пока он спал, я писала прощальное письмо, время от времени заходя в его комнату и вглядываясь в спящего. В письме я объясняла, что для меня это единственный способ спасти свою жизнь».
А потом: «теперь же мне очень хотелось узнать, что такое свобода".
Свобода, которая так нелегко далась, не стала раем. Во всех отношениях. Ведь порой так трудно доказать, что ты не верблюд. Что ты имеешь права учиться, где хочешь и быть свободной.
«Тем не менее вольность моего поведения (разговаривала я со всеми ровно, не разбирая чинов, отсутствие школьной формы почитала достоинством, а не недостатком), распущенные волосы, колечки и сережки до боли раздражали классную руководительницу и одновременно приводили в восторг некоторых мальчиков и девочек. ..
Но я по-прежнему была отщепенцем. Меня разглядывали, но не любили, подражали, но за свою не считали, относясь с подозрением и опаской – ишь, звезда» .
Много спорят, должна ли была Полина Осетинская писать эту книгу, ведь в ней много знакомых имен – сценаристы, кино- и театральные режиссеры, музыканты… Я думаю, обязательно надо было писать. Вот эта цитата заставила внутренне вздрогнуть: «Мне кажется, восхищение вундеркиндом лежит в плоскости не достоинств, но недостатков человеческой натуры. Ведь так же глазели на корриду, бои гладиаторов и публичную казнь…» Возможно, прочитают некоторые родители, и поймут, что ребенок – не их собственность. И нельзя именно в них насильно воплощать то, чего не удалось тебе.
Дочитав, я поняла, на какую другую книгу похожа «Прощай, грусть». На санаевскую «Похороните меня за плинтусом». Там ведь тоже всё правда. Санаевскую книгу много ругают, называют «чернушной». Но она должна была обязательно появиться. Хотя бы для того, чтобы автор словно бы подвел итог всему что было. И тоже сказал «Прощай, грусть».